"Поймем себе князя, который бы владел нами... по ряду", - говорили будто бы собравшиеся на совещание чудь, славяне, кривичи и весь. Но "володеть" на языке летописи вовсе не значит только "господствовать", "быть государем", - а значит прежде всего "брать дань". Рассказывая о том, как хазары пришли брать дань с полян и получили в виде дани меч, летописец приводит предсказание, сделанное будто бы хазарскими "старцами": "Нехорошая эта дань! Мы ее получили саблей - оружием с одним острием; а у этих оружие обоюдоострое - меч: будут они брать дань на нас и на других странах". "Так и случилось, - прибавляет летописец, - володеют хазарами русские князья до нынешнего дня". Так, "владеть" и "брать дань" для летописца одно и то же. После этого нам становится понятно, что значит "владеть по ряду": новгородские славяне просто-напросто откупились от грабежей норманнов Рюрикова племени, пообещав им платить ежегодно определенную сумму, которую дальше летопись и называет. До смерти Ярослава новгородцы платили варягам 500 гривен в год "ради мира"; с этой целью - купить мир - и был заключен ряд с Рюриком и братьями. [Покровский М.Н.: Том 1, С. 33. История России, С. 34410]
Гораздо важнее и характернее для древнерусского государственного права та его особенность, в силу которой князь, позже государь московский, был собственником всего своего государства на частном праве, как отец патриархальной семьи был собственником самой семьи и всего ей принадлежащего. В духовных грамотах князей XIV - XV веков эта черта выступает так ясно, что ее нельзя было не заметить, - и мы давно знаем, что Иван Калита не делал различия между своею столицею Москвою и своим столовым сервизом8. Но было бы большой ошибкой считать это последствием какого-то упадка "государственного значения" княжеской власти в глухую пору удельного периода: юридически в течение всей древней русской истории дело не обстояло иначе. Прежде всего, Древняя Русь не знала двух разных слов для обозначения политической единицы, во главе которой стоял князь, и личного имения этого последнего. И то, и другое обозначалось одним словом: волость. На страницах летописи это слово нередко, совсем рядом, употребляется в обоих значениях: то в одном, то в другом, и летописец, очевидно, не находит тут повода к какому-нибудь недоумению. Сама государственная власть выражалась тем же термином "волость"; описывая, как неудачного киевского князя Игоря Ольговича схватили в болоте, куда он попал во время бегства, и привели к его счастливому сопернику, Изяславу Мстиславичу, летописец заключает: "и тако скончалась волость Игорева". [Покровский М.Н.: Том 1, С. 36. История России, С. 34413]
Я , конечно, понимаю, что не очень хочется признавать, что русская государственность начиналась также, как, например, римская - с разбойничьего гнезда. Да, что там говорить, история практически любого государства- это история грабежа и насилия агрессивного и смелого меньшинства над смирным и боязливым большинством. Всё понимаю- не хочется так думать. Тьмы низких истин нам дороже- наш возвышающий обман. Но так ведь не надо просто отождествлять историю государства с историей народа. Трудовой народ жил своей жизнью, вынужденный мириться с тем, что приходится откупаться от хищников, платя им дань. И не только платя дань материальными благами, произведёнными своим трудом, но к несчастью, платя ещё и своими жизнями.
И я считаю, что дань , выплаченная трудовым народом разным "объединителям и собирателям земель", "отцам Отечества" и прочим "государственникам" уже достаточна. Пора и честь знать. Неужели , если и на практике нельзя пока, но хотя бы в теории нельзя уже перестать платить дань властным хищникам и вымогателям?
Посмотрите на учебники истории. Это история князей, военачальников, попов- сильных мира сего. А где простой народ в учебниках истории? Везде одни хищники и падальщики, нет "волов молотящих". Чем такая идеология отличается от блатной?
|