Сравнительные характеристики ультракоротких интервалов.
1. Периоды подрыва, дестабилизации – (1917-1929 гг., 1953-1965 гг., 1989-2001 гг. и др.) имеют то характеристическое отличие, что в этих периодах происходит так называемый «пересмотр ценностей». Данные периоды должны отличаться широким диапазоном и амплитудой общественных дискуссий. Подавление «инакомыслия» (большей частью внутри правящего слоя допускаемого к выработке мнений) в это время не имеет серьезной силы, поскольку власть сама не имеет четкой программы действий и поэтому вынуждена допускать дискуссии с той надеждой, что в результате выявятся какие-нибудь определенные тенденции в обществе. В общем периоды подрыва есть периоды «разброда и шатания», идеологической неустойчивости и выхода на свет самых радикальных воззрений. Периоды подрыва должны отличаться от других ультракоротких периодов общим снижением морали и нравственности, легализацией девиативного поведения людей, падением общественной дисциплины, ростом преступности, замедлением экономической активности. В это время происходят кристаллизации конструктивных общественных программ разного срока действия как на 36ть, так и на 72 и более лет.
2. Периоды строительства, накопления, стабилизации. (1929-1941 гг., 1965-1977 гг, 2001-2013 гг., и др.) имеют то характеристическое отличие, что в этих периодах происходит реализация конструктивных общественных программ кристаллизованных в периоды подрыва. Данные периоды должны отличаться активизацией экономического процесса, внедрением в широкую практику новых технологических решений, общей интенсификацией продуктивной деятельности. Периоды строительства есть время реализации планов, время жесткого подавления общественных мнений оставшихся за бортом принятых в предыдущий период доктрин. Амплитуда подавления обычно равна амплитуде деструкции свойственной предшествующему периоду подрыва. Происходит, так сказать «вразумление отбившихся от рук и почуявших волю» на том «языке», который они способны понять. Периоды строительства должны отличаться от других ультракоротких периодов общим укреплением общественной дисциплины, подъемом морали, укреплением институтов власти и в первую очередь масштабным вооружением и перевооружением армии. Преступность подавляется интенсивнее, чем в любое другое время. В общем власть «показывает зубы».
3. Периоды издержек. (1905-1917 гг., 1941-1953 гг., 1977-1989 гг. и др.) В эти периоды общество и власть, накопив определенные материальные резервы и добившись определенного уровня общественной дисциплины, склонны к внешнеполитической экспансии и совсем не брезгуют применять вооруженную силу. В общем, периоды издержек учень удобны для захватов и развязывания всяческих вооруженных конфликтов. Дисциплина в целом сохраняется на достигнутом уровне предыдущего периода строительства, экономика достигает вершины развития для данного 36тилетнего интервала и у власти «чешутся руки» прибрать «плохолежащие» ресурсы за границей ее административной ответственности. Однако, именно в это время может происходить кристаллизация деструктивных доктрин или, так сказать, «нового политического мышления», реализация которых и происходит в последующий период подрыва. Кристаллизующиеся доктрины «нового политического мышления» имеют разный срок действия в перспективе, как краткосрочный на 36ть лет, так и с более длительным периодом действия.
Итак. Периоды подрыва удобны для дискуссий, периоды стабилизации – для строительства, а периоды издержек – для ведения внешних захватов. Кстати, хочу обратить внимание, похоже, что именно такая структура ультракороткой цикличности и вызывает к жизни то мнение и то впечатление, что общественное движение России носит импульсивный, «догоняющий» характер, характер этаких «рывков». На самом деле, по моему мнению, никаких «догоняний» не существует, а определенная несглаженность процессов объясняется особенностями русского национального характера.
Сравнительные характеристики одноименных ультракоротких интервалов. Безусловно не все периоды подрыва сопровождаются гражданской войной и тотальным разграблением собственности, так же как и не все периоды издержек приводят к ввязыванию в кошмарную общемировую резню. Сравнительная характеристика двух периодов подрыва, вероятно, еще зависит и от того какое место занимает конкретный период в более старших циклах. Самую серьезную угрозу несут периоды подрыва располагающиеся на стыке 288летних имперских циклов. «Великая смута» (пример 1917-1929 гг.) в данные периоды, к сожалению, более чем вероятна. Опасны периоды подрыва на стыке 72хлетних государственных циклов, в данном случае, при смене формы управления, с большой вероятностью, могут происходить нежелательные эксцессы, но здесь гораздо более вероятен «грабеж без войны», что и показали события 1989-2001 годов. Конечно без кровопролития в эти годы не обошлось, но общество удержалось от повального мордобоя по примеру 1917-1929 годов.
Также неравнозначны и периоды стабилизации 1929-1941, 1965-1977 и 2001-2013 годов. Если период 1929-1941 годов сопровождался чрезвычайно жестким «дисциплинированием», то в период 1965-1977 годов дисциплинирование после хрущевской «оттепели» носило характер локальных «вразумлений» без применения масштабных расстрелов. Характер периода 2001-2013 годов пока окончательно не определен, поскольку еще не закончился, однако следует предполагать, что амплитуда «дисциплинирования» будет сравнима с амплитудой «распоясания» в предыдущий период. Т.е. если выяснения отношений между противоборствующими властьимущими группировками за «жратву и девочек» не пошли дальше уровня выстрелов из-за угла, то и применения топмачтового бомбометания для приведения «бойцов» в чувство ожидать не следует.
Характер периодов издержек зависит как от положения периода внутри бОльших циклов, так и от накопленных за предыдущий период ресурсов и уровня притязаний властной верхушки. Период издержек это, в образном описании, есть некоторый «период бонапартизма». Бонапартизм Сталина носил самый решительный характер, тогда как бонапартизм Брежнева при всей его масштабности не ставил вопросы завоеваний с той беспощадной жесткостью и принципиальностью свойственной Сталину. Бонапартизм Путина (скорее всего именно его) нам еще предстоит оценить.
Некоторые воздействия влияющие на цикличность. Основное воздействие влияющее на картину циклического исторического процесса в России – очевидно внешнее. Безусловно, Россия находится в состоянии непрерывной и жесткой конкуренции с другими странами и группами стран. В первую очередь здесь можно выделить европейское сообщество, которое, во-первых, совершенно не склонно поддаваться возможной российской экспансии, во-вторых, никогда не против воспользоваться российскими трудностями. Внешние воздействия имеют характер вооруженной, экономической и идеологической экспансии.
Внутрение воздействия в большей степени зависят от характера доктрин «нового политического мышления» многие из которых могут быть инспирированы извне. Так, например, период с 1905 по 1917 гг. был объективно благоприятен для проведения внешней вооруженной борьбы, однако, именно в этот период состоялась и оформилась (кристаллизовалась) мощнейшая доктрина большевизма, которая на начальном этапе носила деструктивный («отрицающий старое») характер. Поэтому, безусловно обоснованная, внешняя вооруженная борьба России за передел мировых ресурсов была, очевидно, обречена на провал при столкновении не с вооруженными силами иных стран, а с доктриной коренной большевистской модернизации страны. Минимизации человеческих жертв, в данном случае, можно было бы добится скорее уклонившись от войны, а не уклонившись от модернизации. Но, увы, в будущее есть множество дорог, а в прошлом существует лишь одна.
Вторжение Наполеона в Россию осуществлялось в неблагоприятный для России период подрыва с 1809го по 1921й год. Однако этот, хотя и неблагоприятный, период находится недалеко от пика полного «имперского» цикла. Поэтому, несмотря на то, что Наполеон собрал в кулак почти всю Европу, данное вторжение очень быстро закончилось абсолютным крахом и полнейшим уничтожением противника. Наполеон не мог выиграть, Россия не могла проиграть. Не увенчалось успехом и выступление декабристов, которое приходится на период стабилизации и строительства и не совсем случайно в этот год начинается царствование Николая 1го – «жандарма Европы» (без жандармов обществу тоже не обойтись).
Основной вопрос о влиянии как внешних, так и внутренних воздействий на цикличность российского исторического процесса, это вопрос «На какие параметры цикличности могут влиять данные воздействия?». Всякая колебательное движение имеет два параметра – амплитуду и периодичность (временной параметр). Безусловно наблюдается влияние прежде всего на амплитуду общественного процесса, однако говорить о влиянии внешних и внутренних воздействий на временной параметр (т.е. на ускорение и торможение колебательных процессов) очень сложно, поскольку, чем ниже по оси времени мы спускаемся в прошлое, тем с меньшей долей вероятности мы можем говорить о каких-либо событиях и их датировке. Особенно ощущаются затруднения во времена предшествующие книгопечатанию.
Далее. Есть еще одно обстоятельство искажающее картину цикличности, а именно скорость реакции общества на воздействие. В современную эпоху, с ее компьютерной сетью Интернет, ежедневными газетами и телевидением, скорость реакции общества на воздействие достигает практического максимума. Так ли это было в начале 17го века, при переходе от одного имперского цикла к другому? Увы, скорость реакции общества в начале 17го века была очень невелика, информация приходила из крайне ограниченного количества источников, а посему было мало шансов установить истинный характер какого-либо воздействия. Рекция могла сильно запаздывать и быть неадекватной. Поэтому надо признать, что могло быть и такое явление, когда условный центр цикличности уже существует в периоде строительства и стабилизации, а условная переферия все еще пребывает в состоянии анархии и произвола. Так же и наоборот, в центре идет брожение, а на окраинах мы еще продолжаем нестись вперед на всех парах. Вот этот период отклика системы где-нибудь в районе 17го века мог достигать внушительных значений, если вообще отклик бывал из-за наших необъятных просторов и низкой плотности населения. Посему, теоретически привлекательные картины стройного циклического движения, могут, в практических российских условиях, быть достаточно сильно искажены. В общем, если вы захотите построить какой-то циклический график, то рисовать вы его должны не линией, а некоторой полосой, характеризующей время инерции системы, а уж для середины прошлого тысячелетия график можно рисовать этаким кометным шлейфом, хотя, очевидно, в центре условных колебаний, его можно без затей изображать тонкой чертой. Единственная в этом случае сложность есть точное определение данного центра.
_________________ Все врут, но это не имеет значения, потому что никто не слушает.
|