И если человек всё же имеет шанс узнать о своей уникальности как-то сравнив своё поведение с поведением окружающих, то народу это сделать гораздо сложнее. Поскольку народ с другим народом встречается редко и сравнивать не с кем. Хотя иногда всё же можно. Это бывает во время войн. Война и даёт тот шанс народу разглядеть в себе что-то такое, что нельзя найти у других. Просто потому, что люди разных наций сталкиваются лицом к лицу и это происходит в массовом порядке. Конечно, война - это не самое естественное поведение людей. И потому не все качества она вскрывает. Зато некоторые всё же вскрывает вполне отчётливо. Прежде всего, конечно, это качества солдата. Тут просто масса возможностей сравнить и история даёт для этого все шансы.
К сожалению, конечно, но история России - это история войн. Впрочем как и любого другого народа. Мы можем посмотреть и сравнить как ведут себя солдаты самых различных народов в примерно одинаковых условиях. И даже прочесть мнения различных историков на эту тему. Особенно интересно было бы исследовать те встречи народов, когда они происходили впервые. Поскольку неизвестный противник всегда вызывает необходимость в оценке. К нему повышенное внимание, ибо все дальнейшие действия столкнувшихся лоб в лоб народов будут строиться исходя из этой оценки. Кто-то, почувствовав себя слабым, тут же уступит дорогу, а кто-то почувствовав свою силу наоборот решит наступать. Важная она, эта первая встреча, а первое впечатление от неё ещё долго потом определяет отношение двух народов. А возможно и не только двух. Соседи ведь тоже внимательно следят.
Семилетняя война 1756-1762 года стала тем случаем, когда народы центральной Европы смогли впервые взглянуть на русского солдата.
Конечно, ещё Александр Невский когда-то топил тевтонских рыцарей в Чудском озере. Но события того давнего времени в Европе по большей части были забыты, да и сами свидетели этого события со стороны Европы выжили тогда не в очень большом количестве дабы оставить потомкам полноценные впечатления. Постоянные же войны, которые Россия позже вела со своими ближайшими соседями далее определяли лишь отношения именно с этими соседями, к которым центральная Европа отношения имела косвенное. В общем, так или иначе, Пруссия во время Семилетней войны получила тот замечательный шанс, чтобы впервые оценить качества русского солдата. Тех северных варваров, о которых она уже много слышала, но никогда не видела в деле. Хотя смотрины всё же были - именно вступление России в войну за Австрийское наследство на стороне Австрии и поход русского 30-тысячного корпуса князя Василия Репнина весной 1748 года из Лифляндии через Богемию и Баварию на Рейн для помощи союзнице Елизаветы, австрийской императрице Марии-Терезии заставило Пруссию пойти тогда на мир. Пока без баталий. Сам вид дисциплинированного и сурового русского солдата уже внушил уважение.
Надо сказать, что Пруссия в то время была на подъёме. Король Фридрих II получил прозвище Великий вполне справедливо. Во время Войны за Австрийское наследство Фридрих II приобрёл Силезию и военную славу и мог бы приобрести ещё больше, если бы не Россия. Он довёл свою армию до высшей степени совершенства, вышколил солдат, и превратил свои батальоны в "машины для стрельбы". Прусская армия стала образцом для подражания всей Европы включая и Россию, где был введён прусский "журавлиный шаг" и прусское же наказание - палки - за плохой строй. В общем, если бы не Россия, то одним Наполеоном в Европе было бы больше. Фридрих обладал несомненным стратегическим талантом и полным желанием его использовать.
Всех перипетий Семилетней войны , которая началась вследствие желания Австрии вернуть себе Силезию невозможно описать в маленькой статье. Русская императрица Елизавета была союзницей австрийской императрице и обязалась помочь. И потому столкновение русских и прусских солдат стало неизбежным.
Русские войска побаивались Фридриха. Это относится в первую очередь к дворянству, наслышанному о победах Фридриха. Однако первые стычки вернули русским солдатам уверенность в себе. Первое сражение при Егерсдорфе принесло победу русским войскам и оказалось важным в моральном отношении. Русскими тогда командовал фельдмаршал граф Апраксин. Однако он не воспользовался плодами своей победы и отступил. За это его сместили и поставили главнокомандующим генерала Фермора, англичанина по происхождению. Под его-то командованием и произошло самое кровавое сражение Семилетней войны. Произошло оно под Цорндорфом 14 августа 1757-го года, когда армия пруссаков под командованием самого Фридриха и числом в 33000 напала на русскую армию численностью в 42000 человек. Сражение началось с рассветом и закончилось только поздно ночью.
Талант Фридриха сказался в этом сражении в том, что он обошёл русских и напал с тыла, в следствие чего русские начали сражение с перевёрнутым фронтом и это дало пруссакам большое преимущество. Пруссаки практически уничтожили "Обсервационный" корпус и прорвались к обозу русских, который немедленно разграбили. В критический момент сражения, решив что сражение уже проиграно, Фермор бежал вместе со своим штабом забыв отдать приказ об отступлении. Русские же войска не получив приказа об отступлении продолжали драться без всякого управления. В результате поле боя осталось за ними, а наступившая ночь застала сражающиеся стороны так и не определив победу ни одной из них. Фермор, вернувшись отдал таки приказ об отступлении. Фридрих же не решив преследовать отступающего Фермора тоже отступил. Потери с обеих сторон были огромны. И хотя потери русских были больше, в моральном плане русские победили. Стойкость русского солдата поразила Фридриха. По его собственному выражению, русских было легче перебить, чем принудить к бегству. Это мнение потом многократно передавалось немецкими историками. Хотя довольно часто оно смешивалось с неприкрытой ненавистью, откровенным русофобством. Во что писал немецкий историк Иоганн-Вильгельм фон Архенгольц о Цорндорфском сражении:
"Пруссаки увидели совершенно незнакомое для них зрелище: хотя порядок битвы был нарушен и ряды разорваны, но, расстреляв все свои патроны, русские стояли, как истуканы в строю, но не из похвального мужества, так как они не защищались, а как бы тупоумно ожидая смертельного удара. На месте павшего строя вырастал новый, снова подвергавшийся той же участи; легче было их убивать, чем принудить к бегству; даже простреленные насквозь солдаты не всегда падали оземь. Пруссакам оставалось, таким образом, лишь одно средство - всех убивать, и все правое крыло русских было частью истреблено, частью загнано в болота. Часть беглецов попала в обоз; там они бросились на свои маркитантские фуры, начали их грабить и перепились водкой. Напрасно русские офицеры рубили бочки на части, солдаты бросались на землю и глотали с пылью любимый напиток, многие перепились до смерти, иные умерщвляли своих офицеров и целыми толпами, как бешеные, бегали по полю там и сям, не слушая ничьих приказаний..."
Вот так оказывается русские побеждали - благодаря своей тупости, не понимая, что можно удрать. Три раза брали таким способом Берлин... Первый раз в конце той Семилетней войны. Сообразительные же немцы удирали вовремя. Сам же Фридрих после сражения стойкость русских поставил в пример собственным войскам, особенно пехоте ("... моё жалкое левое крыло бросило меня, бежало, как старые б...").
Возможно не стоит делать из одного сражения какие-то выводы о характере русского солдата. Но вся история России всё же подтверждает мнение Фридриха. Русские не сдаются! С днём защитника отечества!
PS. Хотя Новый год уже давно позади, думаю что этот весёлый новогодний флэш-мульт тут будет тоже очень к месту.
Оценить себя трудно. Как человеку, так и народу. Как разглядеть то, что считается совершенно естественным, привычным? Утром ты встаёшь, чистишь зубы, бреешься, пьёшь чай и идёшь на работу. И думаешь, что всё делаешь так, как все. Ты ничем от других не отличаешься. Однако оказывается, что пьют чай не все, многие предпочитают кофе. Другие зубы чистят не до завтрака, а после... Кто-то не бреется, потому что носит бороду, а кто-то не бреется, поскольку она вообще не растёт, поскольку другого пола. Так что в своих простых и привычных поступках человек может оказаться весьма уникальным, но не догадываться об этом.