Serex
Цитата:
подвиг героев рождает в других только психические расстройства
Вон Вы как...
Давайте оставим без внимания любые другие подвиги, и сосредоточимся на тех, которые Вы считаете аналогичными самоубийству, т.е. при которых наступает смерть человека. Чисто физиологически Вы абсолютно правы - никакой разницы нет, и то и это - добровольное прекращение жизни. Но поскольку Церковь одних не отпевает, а смерть других часто прославляет, значит дело в
причинах решения человека, а не в самом факте лишения себя жизни.
Чье самоубийство не считается Цековью
грехом? Тех, кто отдал
жизнь за заповедь Божию. А чья смерть грех? Тех, кто умер
за заповедь человеческую. К последним отнесем и нежелающего терпеть болезнь, и альпиниста, и обиженного начальником, и оставленного женой, и мизантропа, возгнушавшегося этим низменным миром, и недооцененного интелектуала.
А к первым - не пожалевшим жизни ради избавления от смерти другого, или сохранения чистоты душевной и телесной, или спасения святыни Божией. Бог взирает на намерения человеческие, и если самоубийство в обычном смысле - это бунт против Бога (
не хочу как Ты, хочу как я), то подвиг - это:
хочу как Ты. Душа как бы говорит: Ты повелел не щадить живота и спасать другого, и пусть я не христианин, и вообще комсомолец или браток, но я жалею Твое создание и не жалею за это себя, а Ты Сам управь, быть ли мне живу или погибнуть.
При гонениях за Христа многие мученики сами вызывались на страдания и смерть, некоторые святые жены, сохраняя свое девство, посвященное Богу, предпочитали умереть, чем быть оскверненными насильниками. И уж народы-то раньше хорошо понимали, есть ли разница между удавившимся Иудой и подорвавшим себя и вражеский танк.
Это сейчас в головах началась разруха и смешались в них
в кучу кони, люди, в этой куче нет различия между мужчиной, утонувшим при спасении детей в лагере "Дон" и гордецом, которому, цитирую Вас,
Цитата:
не хотелось бы умереть в луже
И другая цитата:
Цитата:
В. Николаев
"Живый в помощи"
Тризна
(в сокращении)...Прямо перед ним в нескольких шагах находилась большая яма, видимо, не такая глубокая, как недавнее подземелье. Об этом можно было судить по длинному, примерно трехметровому шесту, который иногда опускал туда один из «духов». Он шурудил там шестом и что-то пытался выловить наверх. Шест погружался в яму только на две трети своей длины. У самого ее края лежали изуродованные до неузнаваемости трупы Петра и Анатолия.
Ножами «духи» отрезали или отрубали у них части рук, брюшины, и эти куски на шесте опускали в яму. А там начиналась какая-то возня с диким писком и высоким гортанным рыком, чем-то напоминавшим визгливую речь веселившихся «духов». Стоявшие вокруг от души развлекались, но когда один из них попытался, играя, подтолкнуть в яму другого, то получил злобную оплеуху, раскровенившую ему морду. И все на мгновение стали серьезными и злобно закричали на «шутника».
– Крысятник! – понял Сергей, помертвев от ужаса и отвращения. Он представлял в вялых, измученных всеобщей пронизывающей болью мыслях любые пытки, был готов к тому, что его будут полосовать ножами, жарить на солнце... Но такую смерть – быть сожранным заживо крысами, которую, видимо, уготовили для него озверевшие «весельчаки», он представить не мог, хотя когда-то слышал, что будто бы на Востоке существовал изощренный вид казни с помощью громадных арычных крыс, специально прикормленных на человечину.
К Сергею юлой подскочил, можно сказать, интеллигентного типа «духовский» единоверец, но по роду-племени явно отличавшийся от остальной братии. Внятно и опять-таки по-восточному вкрадчиво, но совершенно без акцента по-русски тип произнес:
– Жи-ы-и-ить хочешь?.. Вижу... Очень хочешь! Дочь есть? Сын? Мама-папа есть? Есть. А жена-красавица ждет? Очень ждет!!! Да-а-а-а?
Шанс тебе начальник дает. Домой отпустить хочет. Нужен пустяк... Столкни своих в яму... Они ведь трупы,– доходчиво пояснял он,– они уже подохли. Толкнешь – и жену потом увидишь. А хочешь, с нами будешь... Уважаемым у нас будешь.
...«Дух» нависал справа, а «душок»-интеллигент слева. Напрягая волю, Сергей сделал шаг к яме, к своим товарищам. Еще один. Спутники несколько воспряли, хотя по лицу Сергея ничего понять не могли. Он сделал еще шаг и закачался. Они его как-то даже услужливо поддержали, мягко подталкивая вперед, приглашая сделать еще один, последний шаг. Капитан не двигался. Этих двоих, да и всю толпу вновь начинала разбирать злость.
– Ну?! Русский?!..
От согласного кивка его головы «духовскую» кучу качнуло. В следующую секунду толпа онемела. С криком:
– Ма-а-ма! Мам-ка-а! – Сергей воздел на уровне плеч руки и... всё. Толпа отпрянула.
На краю громадного крысятника лежали два изуродованных тела русских солдат, но там не было ни капитана, ни интеллигента, ни заросшего черной щетиной «духа». Из ямы взвился хриплый рев нечеловеческой боли, хрыканье сотен челюстей и почти младенческий визг этих странных животных, и еще треск пожираемой плоти и мелких костей.
Через несколько минут пиршество кончилось. Все увидели два дочиста обглоданных скелета, трупы десятков крыс и почти нетронутое тело русского капитана, который, видимо, умер от перелома позвоночника и болевого шока.
http://live-memory.ru/publ/1-1-0-1