Увеличь размер своего... или Всегда ли чем больше, тем лучше?
Цитата:
"В экономике размер имеет значение. Очень большое. Крупная корпорация работает намного более эффективно, нежели любая мелкая. Тут причина не только в дешевизне массового производства, в эффективности конвейера, но во внутренних связях отдельных частей единой производственной цепочки, в меньших накладных расходах на единицу продукции. В способности выделить часть оборотного капитала в фонд развития и перспективные разработки. В наличии резервов и способности организовать собственную торговую сеть. В меньшей зависимости от текущей коньюнктуры рынка. В конкуренции крупная корпорация всегда может выдавить мелких конкурентов с рынка простым демпингом и использовать монополию дилерской сети. Крупные компании имеют достаточно средств как для рекламы своих товаров, так и для социального обеспечения своих работников. Крупная компания имеет огромный выбор в возможных направлениях бизнеса, оставляя мелким лишь крохи, на которые крупная просто не обратила внимания."
(Максон.
http://malchish.org/index.php?p=163)
Цитата:
"Лучше меньше, да лучше."
(В.И.Ленин)
"Крупная корпорация работает намного более эффективно, нежели любая мелкая." (Максон.)
Так ли это? Всегда ли это утверждение верно, или есть предел, за которым оно неверно? Универсальный ли это закон или идеальное упрощение вроде анекдотического "сферического коня в вакууме"? На этом утверждении основывается уверенность Максона, что социализм советского образца, то есть госмонополия на все производство, и есть максимально эффективный способ организации производства. В данных заметках я хочу показать, что существует оптимальный размер корпорации как субьекта хозяйствования, по крайней мере на текущем этапе развития. Как я понимаю, по убеждению Максона кризис, постигший советский способ организации производства, организован извне. Не стану с этим спорить, на эту тему экономистами уже пролиты реки чернил на горы бумаги, я же не являюсь профессиональным экономистом, поэтому, не претендуя на научность своих выводов, аппелирую в основном к здравому смыслу.
Поэтому, оставив в покое советскую экономику, обратимся к примерам западным. Я работаю на крупную западную корпорацию и имею возможность наблюдать эту систему изнутри, так что многие примеры в данных заметках взяты их жизни. Начну, впрочем не с примера из жизни, а с исторического примера. Он взят из книги Дэниэла Ергина "Добыча. Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть". Американская корпорация "Стандард Ойл" задумывалась ее создателем Дж.Рокфеллером именно с целью уменьшить издержки производства и потери в результате конкуренции, известно даже его высказывание "Конкуренция – это грех". На пике своего могущества она контролировала 90% нефтяного рынка США. Добилась она такой огромной доли рынка потому что действительно имела желание и возможность
выдавливать конкурентов с рынка, причем добивалась этого не только "простым" демпингом, но и разнообразными грязными методами, общественное неприятие которых привело к вмешательству государства и судебному процессу, в результате которого компания были разделена на несколько более мелких. Согласно логике сторонников крупных корпораций, дела должны были пойти хуже, однако произошло как раз обратное. Цитирую по русскому переводу книги Ергина. "В течение года после распада "Стандард ойл" акционерный капитал вновь возникших компаний в большинстве случаев удвоился, что же касается "Индианы" (
имеется в виду "Стандард оф Индиана", одна из вновь образованных компаний - IM), то он даже утроился." В чем же причина? Автор пишет: "Мир для "Стандард ойл" менялся слишком быстро; ее централизованный контроль оказался чересчур жестким, в особенности для нефтедобытчиков на местах. После раздела они получили возможность руководить так, как они считали нужным. "Молодые люди получили шанс, о котором они могли только мечтать", -вспоминал человек, который должен был возглавить "Стандард оф Индиана". Для руководителей различных компаний-наследников это также означало освобождение от необходимости получать согласие Бродвея, 26 (
где находилась штаб-квартира "Стандард ойл" - IM) на любые капиталовложения, превышавшие пять тысяч долларов, или пожертвования на больницы свыше пятидесяти долларов." Кроме того, "среди прочих последствий роспуска был также и неожиданный всплеск различных изобретений и усовершенствований технологических процессов, которые до того сдерживались жестким контролем с Бродвея, 26. Особенно в этом преуспела "Стандард оф Индиана", ставшая пионером в области нефтепереработки." Имеется в виду внедрение технологии термического крекинга нефти, повысившего выход бензина с 15-20 процентов до 45, что пришлось как нельзя кстати к уже начавшемуся автомобильному буму. Изобретатель этой технологии в течение двух лет безуспешно пытался получить поддержку у руководства объединенной компании, но получил добро только после разделения корпорации уже у нового руководства дочерней компании, с которым у него были прямые контакты.
У крупной корпорации есть бесспорные преимущества, а есть и мифические. Вот, на мой взгляд бесспорные, которые способствуют большей эффективности производства:
•
Дешевизна массового производства. Рабочий на конвейере, выполняя отработаную до автоматизма операцию, не тратит свое время на лишние движения и смену инструмента, каждая его минута используется с максимальной эффективностью, каждая копеечка падает в копилку. С другой стороны, если конвейер встал, ни один из рабочих не работает и совокупный простой исчисляется сотнями тысяч в час. Следовательно, требования к организации массового производства жестче, и начальные вложения высоки.
•
Способность выделить часть оборотного капитала в фонд развития и перспективные разработки. Это верно, разработать и внедрить в производство новый автомобиль, или процессор для компьютера могут только крупные корпорации. Однако, как показывает опыт, наличие такой способности не всегда оборачивается реальным выделением капитала на собственно разработки, крупные корпорации в наши дни зачастую просто покупают более мелкие, владеющие перспективными технологиями, как например корпорация Cisco купила компанию Aironet чтобы получить доступ к технологии беспроводных локальных сетей, или Google купил технологию, которая получила известность как продукт Google Earth, Микрософт тоже разработал большинство своих продуктов не с нуля, и таких примеров масса. Капитал же на разработки чаще всего выделяется венчурными инвесторами. В высокотехнологичном секторе экономики такая форма развития новых технологий является преобладающей в силу высокого риска, на который крупные корпорации идти не готовы, предпочитая подождать, пока не оформятся соответствующие рыночные тенденции, сформирующие спрос на ту или иную технологию. Покупая такой удачный старт-ап у венчурного капиталиста, крупная корпорация тратит намного больше, чем ей самой обошлась бы разработка аналогичной технологии.
А вот такие преимущества, также упомянутые Максоном, используются не столько для повышения эффективности, сколько для захвата рынка и установления на нем монопольного положения, что к эффективности производства имеет весьма удаленное отношение:
•
в конкуренции крупная корпорация всегда может выдавить мелких конкурентов с рынка простым демпингом и использовать монополию дилерской сети. Надо сказать, что дилерская сеть, в частности по продаже автомобилей, состоит из небольших независимых компаний, и поддержание дилеров на определенном уровне рентабельности может быть значительной нагрузкой на компанию-производителя в трудные времена. Впрочем, те из дилеров, кто покрупнее, имеют несколько магазинов по продаже автомобилей, причем разных марок (и сегментов рынка), например, Ниссан и Хьюндай. Покупательские предпочтения и размеры кошелька могут меняться, а диверсификация позволяет дилеру минимизировать риски и дает ему дополнительные аргументы в торге с производителем при установлении его доли прибыли от продажи.
•
крупные компании имеют достаточно средств для рекламы своих товаров. Реклама – средство продвижения товаров на рынок, то есть опять-таки является инструментом захвата рынка, нежели инструментом повышения эффективности общественного производства. Можно, конечно, поспорить о терминах " эффективность производства" в сравнении с "эффективностью компании", но мне кажется это лучше это оставить для более глубокого теоретического разговора :-)
Далее поговорим о мнимых преимуществах крупных компаний. Мнимыми я их называю потому, что в определенных условиях они могут быть вовсе не преимуществами, а недостатками, да к тому же они могут быть преимуществами не для самой корпорации, а для более узкой группы частных лиц.
•
Крупные компании имеют достаточно средств для социального обеспечения своих работников. Социальное обеспечение работников само по себе не является целью производства (этим по моему мнению должны заниматься другие общественные институты, такие как государство и благотворительные фонды) и влияет на эффективность производства в целом отрицательно, ибо стоимость социалки приходится включать в себестоимость продукции. В эту ловушку попали в частности крупные американские корпорации такие как General Motors и Ford, обязанные согласно американским законам оплачивать медицинские страховки не только своим рабочим, но и своим пенсионерам. В настоящее время в США на одного работника Форда приходится два пенсионера, а в условиях сокращения рабочих мест в США это соотношение еще ухудшится; аналогичное положение и у Дженерал Моторс. Как вы понимаете, у японских или корейских конкурентов этой проблемы нет. Положение еще усугубляется тем, что, по сравнению с более мелкими предприятиями, на крупных профсоюзы организованы лучше и умеют выторговать дополнительные уступки в пользу работников при заключении коллективного договора по найму. Следует, впрочем, понимать разницу между социальным обеспечением и обеспечением условий труда, последние – прямая обязанность нанимателя. Крупные корпорации имеют возможность предоставить лучшие условия труда, и они это делают. За счет чего? За счет прибыли, конечно.
•
В наличии резервов и способности организовать собственную торговую сеть. Наличие резервов может быть как положительным, так и отрицательным фактором, в частности наличие производственных запасов плохо отражается на денежном балансе предприятия, вместо живых денег у вас на складе лежат комплектующие, которым еще предстоит превратиться в конечную продукцию, а деньги в них уже вложены и расходы на их хранение имеют место быть ежедневно. Положение можно поправить организацией поставок по системе Just In Time (с колес), но если ваш поставщик географически от вас удален, то поставки лучше укрупнять, чтобы съэкономить на транспортных расходах. Очевидно, что доставить контейнер дешевле, чем сотню коробок по отдельности.
•
В меньшей зависимости от текущей коньюнктуры рынка. Масштабы производства заставляют заключать долгосрочные договора с поставщиками, в результате чего изменение производства в любую сторону, будь то увеличение или уменьшение, не успевает за конъюнктурой рынка. Цена на нефть (и как следствие – на бензин) подскочила, люди перестали покупать большие машины и стали покупать маленькие, а завод еще несколько месяцев продолжает выпускать большие в том же темпе, что и до кризиса. Когда же через несколько месяцев производство перестроится, цена на нефть может уже упасть, спрос начинает восстанавливаться, а завод только начинает раскачиваться. За это время более мобильные конкуренты успевают захватить часть рынка. И теперь надо опять демпинговать себе же в убыток, чтобы эту долю рынка себе вернуть. Конечно, с поставщиками можно вопрос решить раз и навсегда, купив их или построив соответствующие предприятия, чтобы осуществить полную интеграцию производства по вертикали, но во-первых, при этом сила профсоюзов еще сильнее возрастет, чтобы добиться уступок им достаточно парализовать одно предприятие в цепочке, причем любое. А во-вторых, иногда дешевле пойти на эти издержки, покупая комплектующие у крупного производителя, чем строить свой небольшой завод.
•
Крупное предприятие (и это часто подается как его основное преимущество) поставляет комплектующие по цепочке по внутренней себестоимости. Но как определить, является ли внутренняя себестоимость минимально возможной или хотя бы оптимальной? Единственно доступный механизм для этого – рыночная цена. И если корпорация не в состоянии снизить внутренние издержки до приемлемого уровня, она перестает выпускать эти комплектующие и начинает покупать их на рынке. В некоторых случаях целые заводы из технологической цепочки изымаются и продаются сторонним инвесторам. Попутно упрощается задача борьбы с требованиями профсоюзов. Например, Форд продал завод про производству деталей из пластмасс сторонним инвесторам. Рабочим был предложен выбор – или уволиться, получив выходное пособие, или заключить договор найма с новым работодателем, естественно, на иных условиях. Для поддержания ликвидности нового предприятия, чтобы сделать его более привлекательным для инвесторов, Форд заключил с ними долгосрочный договор на поставку деталей. Нетрудно догадаться, что условием продления договора стало приведение цен комплектующих к рыночному уровню. Интересно, что некоторые поставщики комплектующих в результате процессов укрупнения в их секторах рынка, поставляют свою продукцию конкурирующим корпорациям. Так, на австралийском рынке стекла для автомобилей Форд и Дженерал Моторс делает одна и та же компания Пилкингтон. У одних и тех же поставщиков эти корпорации для своего производства в Австралии покупают стальной лист, краски, шины, детали электрооборудования. С другой стороны, компания Форд приобрела в разное время в полную или частичную собственность компании-производители автомобилей, такие как Линкольн, Меркьюри, Мазда, Ягуар, Астон Мартин, Вольво, Лэнд Ровер. Не отстает и Дженерал Моторс, владеющая Понтиак, Кадиллак, Шевроле, Бьюик, СААБ, Опель, Холден, Воксхолл, Исудзу, Судзуки, Дэу. Японское законодательство запрещает иностранцам владение более 33% акций японских компаний, поэтому упомянутые Мазда, Исудзу и Судзуки куплены лишь частично. Налицо стремление корпораций к горизонтальной интеграции, то есть с целью захвата более широких сегментов рынка, но при этом вертикальная интеграция (покупка поставщиков) в числе приоритетов не стоит. И это вполне логично – прибыль корпорации получают на потребительском рынке, а издержки – в процессе производства.
Помимо всего сказанного, есть еще один немаловажный фактор, а именно эффективность управления компанией. Понятно, что в мелкой компании с десятком работников, ее владелец просто вынужден принимать оптимальные или близкие к оптимальным решения, просто для того, что бы выжить. Очевидно также, что поиск такого решения для владельца или менеджера малой компании проще в силу меньшего количества анализируемых параметров. Менеджер крупной компании, принимая важное решение, должен проанализировать гораздо больший объем информации. Вследствие физических ограничений этот менеджер должен применять определенные инструменты анализа, владение которыми требует повышенной квалификации, и к тому же действовать в пределах установленных компанией правил, которые тем строже, чем крупнее компания. В результате принимаемые решения далеки от оптимальных. Кроме того, некоторые решения, улучшая к примеру баланс предприятия здесь и сейчас, в долгосрочной перспективе могут идти во вред корпорации. Примером может послужить продажа компанией Форд принадлежавшей ей компании по прокату автомобилей Хертц. Хертц не только был прибыльной частью корпорации, но и крупным покупателем автомобилей у того же Форда. Не получилось ли так, что продали дойную корову, чтобы иметь возможность на эти деньги покупать молоко? Любители теории заговора могут, конечно, допустить, что прибыльность Хертца была искусственной, поскольку он покупал машины у Форда по сниженной цене, но такой простой мухлеж был бы слишком очевиден для аудитора, нанятого покупателем, к тому же Хертц покупал машины не только у Форда. Скорее всего, Форду просто нужна была наличность в трудные времена. Менеджер, принявший решение, улучшил показатели финансового года, возможно даже получил премию, а негативные последствия его решения будут ощущаться еще долго. Пока Форд в лучшие времена не выкупит обратно Хертц, заплатив втридорога. Мне известны примеры менее крупных по масштабам, но более грубых по последствиям ошибок менеджмента моей компании, но я не могу их опубликовать. Мне очевидно, что и цена управленческой ошибки, и ее вероятность с увеличением размера компании растут. Кроме того, неизбежная при росте формализация управления приводит к искусственному отбору определенного типа менеджера внутри компании, для которого формальное выполнение требований внутренних инструкций оказывается предпочтительнее, нежели отстаивание принципиальной позиции.
Таким образом преимущества более крупной корпорации на определенной стадии роста могут быть вполне скомпенсированы ее недостатками, после чего дальнейший рост приводит к снижению общей эффективности и технологическому застою. В условиях рынка, то есть при наличии внешней конкуренции, присутствуют стимулы для преодоления этого застоя, если же корпорация конкурентов не имеет, как это было с упомянутой "Стандард Ойл", или как это было с экономикой СССР, практически изолированной от мировой экономики, негативные тенденции накапливаются и могут привести к весьма серьезным последствиям.
Из вышеизложенного я для себя сделал вывод, что укрупнение корпораций выше определенного предела ведет к снижению их эффективности и полезности для экономики, поэтому общество должно выработать и поддерживать в рабочем состоянии инструменты регулирования деятельности крупных корпораций. Этими инструментами могут быть анти-трестовское законодательство и иные методы государственного регулирования, а также общественный контроль со стороны потребительских организаций, прессы, профсоюзов и политических партий.
Высказывание уважаемого Максона, которое послужило поводом для этих заметок, взято из статьи "Русский медведь очнулся". Укрупнение российских корпораций, отмеченное в статье, несомненно позволит им укрепить позиции на мировом рынке, но по моему мнению, не обязательно пойдет на пользу российскому потребителю, если на российском рынке не будут созданы конкурентные условия или государство откажется от регулирования деятельности монополий.
IM, 16 января 2007